Имея в виду все это, Апостол начинает говорить: закон духовен есть. Заставил этим гордиться их, чтобы обратились, и, чтобы покорить их, потом говорит о бессилии закона. Закон духовен в отношении к плоти нашей, полной грехов, - в отношении же к Евангелию закон плотян, будучи полон земных обещаний и жестоких наказаний. Итак, хотя закон духовен, но к его духовности были сопричастны плотяность и чувственная услада, как с воплощением Господа нашего соединено распятие дел. Потому Господь наш облекся плотью нашею и нас помиловал, чтобы, вопреки ничтожным удовольствиям и чувственной усладе, даровать нам возможность приобретать жизнь праведную. Поелику народу необходимо было подчиняться закону, то чаще обещал ему земное, дабы ради благ, которые любил, подчинялся закону, которого не любил. Обещание ему дал, чтобы ради него возлюбил закон, который однако чувственностью своих наград удерживал его от соблюдения закона. Но если бы ему было воспрещено и отнято (у него) земное, то уже чрез распятие плоти своей, он предохранялся бы от тех грехов, которые преобладали в нем чрез обещание закона. Напротив, говорит, я продан под грех, то есть я пойман на самом совершении греха.