|
|
|
Смеет ли кто от вас, вещь имея ко иному, судитися от неправедных, а не от святых?
Сподобившись Божественной мудрости, при взаимных недоумениях избираете судиями одержимых неразумением нечестия.
Не весте ли, яко святии мирови имут судити?
Сказал: имут судити, вместо осудят. Ибо сие дают видеть последующие слова. И аще вами суд приимет мир, недостойни есте судищем худым. Так мужие Ниневитстии и царица Южская осудят оный род ( Мф.12:41-42); так дванадесять Апостолов будут судить обеманадесяте коленома Израилевома ( Мф.19:28), то есть осудят их; осудят же, потому что сами из них произошли, и уверовали в Господа, и подверглись тьмочисленным видам смертей, и не отреклись от веры в Него. Так еще уверовавшие из язычников осудят не уверовавших в спасительную проповедь.
Не весте ли, яко ангелов судити имамы, а не точию житейских?
Апостол выражение судити имамы употребил опять вместо осудим; ангелами же называет демонов, потому что древле были Ангелами. Осудят же их святые, потому что, будучи обложены телом, заботились о Божественном служении, они же, в бестелесном естестве, возлюбили лукавство.
Житейская бо судища аще имате, уничиженых в Церкви, сих посаждаете.
Кто всех уничиженнее и меньше в Церкви, и тот, говорит Апостол, лучше почитаемых у них сведущими. Ибо не повелевает судить и самых уничиженных в Церкви. И это дают видеть последующие слова.
К сраму вам глаголю: тако ли несть в вас мудрни един, иже может разсудити между братий своих? Но брат с братом судится, и то пред неверными.
Апостол указывает множество несообразностей: во-первых, что верный судится, ибо верного называет братом; потом, что судится с единоверным; а что всего хуже, судится у судии неверного. При сем надобно знать, что сие не противоречит написанному к римлянам, ибо не противиться начальникам повелевает, но дает закон, чтобы обиженные не прибегали к защите сих начальников. Ибо выбор — потерпеть ли обиду или быть оправданным от единоверного — зависел от их произвола. Потом вводит совершеннейшее узаконение.
Уже бо отнюдь вам срам есть, яко тяжбы имате между собою.
Достойно порицания то самое, что судитесь. Почто не паче обидими есте? Почто не паче лишени бываете? Вот что требуется для совершенства. А коринфяне, как показывает Апостол, не только не соблюдают сего, но поступают даже совершенно сему противоположно.
Но вы сами обидите и лишаете.
Потом самое большее обвинение есть последнее: Да еще братию. Худое дело обидеть и чужого, гораздо хуже — обижать своего.
Или не весте, яко неправедницы Царствия Божия не наследят?
Потом Апостол перечисляет другие виды беззаконий.
Имеет в виду некоторых, утверждающих, что Бог, как человеколюбивый, не наказывает. Почему присовокупляет:
Ни блудницы, ни идолослужителе, ни прелюбодее, ни малакии, ни мужеложницы, ни лихоимцы, ни татие, ни пияницы, ни досадителе, ни хищницы Царствия Божия не наследят.
Меньшие же грехи ставит в один ряд с большими, потому что речь идет не о наказании, а о Царстве. Но чтобы, памятуя грехи, содеянные до всесвятого крещения, не отчаялись в спасении, по необходимости присовокупил:
И сими убо нецыи бесте, но омыстеся, но освятистеся, но оправдистеся именем Господа нашего Иисуса Христа, и Духом Бога нашего.
Апостол ясно показал равенство Сына и Духа, присоединил упоминание о Боге и Отце, ибо призыванием Святой Троицы освящается водное естество и подается отпущение грехов. Потом снова продолжает речь о блуде и говорит:
Сие должно читать, как вопрос; а потом, как ответ:
Вся ми леть суть? Но не аз обладай буду от чего.
Ты говоришь это, потому что живешь не под законом, но свободен и имеешь полное право выбирать. Впрочем, неполезно тебе во всяком случае пользоваться сим правом. Ибо, как скоро сделаешь что-нибудь неприличное, утратишь сие право и соделаешься рабом греха.
Брашна чреву, и чрево брашном: Бог же и сие и сия упразднит.
Если хочешь пользоваться в этом свободою, то пользуйся, потому что для чрева созданы брашна. Но надлежит тебе знать, что этому будет конец, ибо за гробом излишни для людей брашна и будущая жизнь не имеет ничего такого; в ней, по слову Господа, как ни женятся, ни посягают ( Мф.22:30), так и не едят и не пьют. Слово же упразднит Апостол употребил пророчественно. Тело же не блужению, но Господеви, и Господь телу. Апостол нередко называет Господа Главою нашею. Посему тело сопряжено с Ним, как с Главою. Ибо тело не создано для блуда, подобно тому, как чрево соделано приемником пищи.
Бог же и Господа воздвиже, и нас воздвигнет силою Его
Не пренебрегай Владыку, как мертвеца. Он воскрешен; воскресит же и нас воскресивший Его Бог силою воскресшего. Посему Апостол ясно показал, что Христос воскрешен по человечеству, а нас воскресит как Бог.
Не весте ли, яко телеса ваша удове Христовы суть?
Не так ли, как невеста с женихом, и вы сочетались со Христом?
Взем ли убо уды Христовы, сотворю уды блудничи? Да не будет.
Апостол весьма увеличил силу беззакония, лены наши назвав членами Христовыми. Они уже не твои, говорит он, но Христовы. Поэтому как же делаешь их уды блудничи? Потом объясняет, каким образом делаются они уды блудничи.
Или не весте, яко прилепляяйся сквернодейце едино тело есть? Будета бо, рече, оба в плоть едину. ( Быт.2:24) Прилепляяйся же Господеви един дух есть с Господем.
Не без основания сказанное о брачном сочетании Апостол приложил к блуду, потому что и то и другое по сущности дела есть одно и то же; разность же показывает законность и незаконность дела. Посему говорит, что прилепляющийся блуднице члены свои делает уды блудничи, а сочетающийся духом с Господом члены свои делает уды Христовы. Итак, если сочетался ты с Господом и снова идешь к блуднице, то поругание простирается на Самого Владыку, потому что Его уды отдаешь блуднице и уды Владычние делаешь уды блудничи.
Апостол не сказал: возненавидьте или отвращайтесь, но говорит: бегайте, зная стремительность сего греха; и преследуемого им восставляет и повелевает ему бежать от преследующего; объясняет же и гнусность дела:
Всяк бо грех, егоже аще сотворит человек, кроме тела есть: а блудяй во свое тело согрешает.
Кто делает тысячи других грехов, нарушает клятвы, сквернит язык хулами, присвояет себе нимало ему не принадлежащее, тот не ощущает так живо греха, а соделавшийся рабом непотребства немедленно по совершении греха ощущает зло и гнушается самим телом. Посему-то, прибегая к баням, омывают тело в той мысли, что чрез сие свергнут с него несколько гнусности.
Или не весте, яко тело ваше храм живущаго в вас Святаго Духа есть, Егоже имате от Бога?
Выше Апостол назвал тело храмом Божиим, назвал его и удами Христовыми; теперь именует его еще храмом Всесвятого Духа; Духом же называет дарование. Из всего же этого дознаем равенство Троицы.
За вас излита Владычняя кровь, под другим состоите владычеством. Апостол говорит сие в ответ на вопрос: Вся ми лет суть? — научая, что состоим мы под Владыкою и надобно жить нам по Его законам. Ибо сие и присовокупил:
Прославите убо Бога в теле вашем и в духе вашем, яже суть Божия.
И душ и тел наших создатель — Бог. Но не сотворил только их, а и освободил от диавольского владычества. Посему надлежит нам и телом и душою прославлять Его, и делая и говоря то, что язык всякого возбуждает к благоговению. Сим Апостол заключил первую главу.
А мы, памятуя совет его, и телеса представим жертву живу, святу, благоугодну Богови ( Рим.12:1), и душу освятим памятованием многоразличных благодеяний, чтобы и в настоящей жизни поистине именоваться храмами Божиими, и насладиться обетованных благ, по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа. С Ним Отцу со Всесвятым Духом подобают слава и велелепие ныне и всегда, и во веки веков! Аминь.
Я о нихже писасте ми, добро человеку жене не прикасатися.
Апостол ясно дает видеть, что пишет ответы на то, о чем ими были предложены вопросы. Спрашивали же коринфяне, должно ли сочетавшимся законным браком с женами, а потом сподобившимся спасительного крещения иметь супружеское общение. Итак, пишет, и воздержание похваляя, и блуд охуждая, но соизволяя и на супружеское общение. Ибо, сказав, что добро человеку жене не прикасатися, присовокупил:
Но блудодеяния ради кийждо свою жену да имать, и каяждо жена своего мужа да имать.
И мужам и женам узаконяет одно и то же, потому что естество одно. Кстати же присовокупил: блудодеяния ради, потому что осудил уже оное.
Жене муж должную любовь да воздает; такожде и жена мужу.
Апостол узаконяет сие о целомудрии, повелевая и мужу и жене равно нести супружеское иго и не смотреть в стороны, не расторгать уз, но питать друг к другу должную любовь. Но прежде дал сей закон мужу, потому что муж глава жене. Человеческие законы женам предписывают быть целомудренными и наказывают нарушающих сей закон, а от мужей не требуют равного целомудрия, потому что мужи, как постановители законов, не заботились о равенстве, но оказали послабление себе самим. Божественный же Апостол, вдохновенный Божиею благодатию, мужьям первым предписывает законом целомудрие. А поелику случалось, что или мужья, или жены, возлюбив воздержание, и без соизволения на то живущих с ними в супружестве удерживались от брачного общения, то, как и следовало, дает повеление и о сем.
Жена своим телом не владеет, но муж: такожде и муж своим телом не владеет, но жена.
Поелику супружеский закон соделал их единою плотию, то Апостол справедливо тело жены назвал принадлежащим мужу, а также и тело мужа состоящим под властию жены. Но здесь женам первым изрек закон, потому что у жен большею частию, преимущественно пред мужьями, в обычае любить воздержание.
Не лишайте себе друг друга, точию по согласию до времене, да пребываете в посте и молитве: и паки вкупе собирайтеся.
Человек почитает себя лишенным того, что отдает не по своей воле. Посему Апостол весьма кстати употребил сие слово об избирающих воздержание не по согласию. Ибо когда одна жена возлюбит воздержание, тогда муж огорчается тем, потому что жена воздерживается не по его воле; то же самое терпит и жена, когда муж один избирает лучшее. Посему справедливо Апостол сказал: Не лишайте себе друг друга, и присовокупил: точию по согласию; зная же немощь естества, присоединил к сему: до времене; а как разумел время, объяснил, сказав: да пребываете в посте и молитве, ибо должно чтить пост святостию жизни. После же поста дозволяет общение и выражает сие словами: и паки вкупе собирайтеся. И объясняя, что узаконяет это, имея в виду другое, прибавил:
Да не искушает вас сатана.
Показывая же, что сами мы увеличиваем его над нами владычество, присовокупил: невоздержанием вашим. Поелику живете беспечно и охотно порабощаетесь удовольствиям, то диаволу служит сие поводом вести с вами брань. А что Апостол соразмеряет законы с человеческою немощию, сие дал он видеть в последующих словах.
Сие же глаголю по совету, а не по повелению. Хощу бо, да вси человецы будут, якоже и аз.
Апостоли совершенство указал в воздержании, и снизошел к малым недостаткам. И слово его как предложило целебное врачевство немощи, так при избрании лучшего представляет образец. Образцом же предложил Апостол себя самого, будучи вынужден открыть нам богатство собственной своей чистоты.
Но кийждо свое дарование имать от Бога, ов убо сице, ов же сице.
Утешил и живущих в супружестве, и брак назвав дарованием Божиим. Вспомоществуемый Божиею благодатию, человек и в брачной жизни преуспевает в целомудрии; благодать же помогает тем, которые привносят от себя доброе усердие, ибо сказано: Просите, и дастся вам, ищите, и обрящете. Сказав сие в ответ на вопросы коринфян, постановив приличные законы живущим в супружестве, Апостол пишет, что надлежит делать тем, которые не прияли еще на себя супружеского ига или и прияли, но потом узы сии расторгнуты смертию и оплакивают они вдовство.
Глаголю же безбрачным и вдовицам, добро им есть, аще пребудут, якоже и аз.
Апостол опять дал видеть, что сам он из числа не вступивших в брак, ибо не было причины включать себя в число вдовцов тому, кто был еще юношею, когда сподобился призвания. Никто же да не подумает, что узаконяет он безбрачную жизнь мужам, а воздержание после брака одним женам. Ибо тому и другому обучает тот и другой пол.
Аще ли не удержатся, да посягают: лучше бо есть женитися, нежели разжизатися.
Апостол разжжением называет не временные восстания похоти, но порабощение души и преклонность ее к худшему. Сказанное же им значит: и вам, непричастным брачного общения, и вам, сочетавшимся, но потом разрешенным от брачных уз смертию, лучше предпочесть воздержание. Но если не можете сносить приражений похоти и душа ваша немощна для сего подвига, потому что нет в ней пламенного усердия к доброму, то никакой закон не возбраняет вам вступать в брак. После сего Апостол переходит к другому узаконению.
А оженившымся завещаваю не аз, но Господь: жене от мужа не разлучатися! Аще ли же и разлучится, да пребывает безбрачна, или да смирится с мужем своим! и мужу жены не отпущати.
Апостол напомнил евангельское законоположение, ибо Господь в Священном Евангелии сказал: Всяк отпущаяй жену свою, разве словесе любодейнаго, творит ю прелюбодействовати ( Мф.5:32). Посему и он присовокупил: не аз, но Господь. Сие же: да пребывает безбрачна, или да смирится с мужем, не противоречит сказанному выше: Не лишайте себе друг друга, точию по согласию. Ибо то сказано разлучающимся не по другому предлогу, но только по воздержанию, а здесь постановляет закон расходящимся по другим причинам и старается сохранить брачные узы нерасторгаемыми; снисходя же к немощи, разлучающемуся предписывает воздержание, и тем удерживая от расторжения брака, ибо, воспрещая сочетаться с другим, понуждает ту и другую сторону возвратиться к прежнему браку.
Прочым же аз глаголю, а не Господь.
Сие аз глаголю значит: Не нашел я, чтобы закон сей написан был в Священном Евангелии, но постановляю оный теперь. А что законы апостольские суть законы Владыки Христа, сие явно для сведущих в Божественном. Ибо Апостолом сказано: Понеже искушения ищете глаголющаго во мне Христа? ( 2Кор.13:3); и: Не аз, но благодать, яже со мною ( 1Кор.15:10); и еще: Благодатию давшеюся мне ( Рим.12:3). Так и здесь дает закон, потому что вещает чрез него Всесвятой Дух.
Аще который брат жену имать неверну, и та благоволит жити с ним, да не оставляет ея; и жена аще имать мужа неверна, и той благоволит жити с нею, да не оставляет его. Святится бо муж неверен о жене верне, и святится жена неверна о мужи верне: иначе бо чада ваша нечиста были бы: ныне же свята суть.
Не узаконяет брать жену неверующую и не повелевает жене верующей сочетаться с мужем неверующим, ибо предписывает совершенно тому противное. Так, вскоре после сего, постановляя закон для вдовиц, присовокупил: точию о Господе ( 1Кор.7:39), то есть да вступает в супружество с верным, благочестивым, целомудренно, честно. А здесь сказал о сочетавшихся прежде приятия проповеди. Ибо случалось, что муж уверует, а жена остается в неверии, и обратно: жена приемлет проповедь, а муж пребывает в недуге неверия. И Апостол повелевает здравому переносить немощь пребывающего с ним в супружестве и заботиться о спасении его. Сие и значит сказанное: Святится бо муж неверен о жене верне, и святится жена неверна о мужи верне, то есть имеет надежду спасения. Даже если муж или жена пребывают в недуге, то семя мужа будет причастно спасения. Употребил Апостол усиленный образ речи, убеждая не оставлять сожительства.
Аще ли неверный отлучается, да разлучится: не поработися бо брат или сестра в таковых.
Сторона верующая, говорит Апостол, да не подает повода к разлучению; а если сторона болящая захочет разойтись, ты неповинен и свободен от обвинения.
В мир бо призва нас Господь Бог.
Если и сказал Господь: Не приидох воврещи мирна землю, но мечь, разлучити человека на ближняго своего ( Мф.10:34-35), то не противоречит тому сказанное Апостолом, а объясняет он учение Господне. Ибо, говорит, спасительная проповедь не смятение вводит в жизнь, а, напротив того, домогается паче истинного и боголюбивого мира. Расторгает сперва худое согласие и разногласием достигает похвального единомыслия. Ибо приявшие Божественную проповедь, став учителями неверных, производили сверх чаяния чудный переворот и разъединившиеся семейства приводили в достолюбезное согласие. Сие говорит Апостол и здесь.
Что бо веси, жено, аще мужа спасеши? Или что веси, мужу, аще жену спасеши? Точию коемуждо яко-же разделил есть Бог.
С доброю надеждою, говорит Апостол, прими на себя труд; помощником усердию имеешь Бога.
Кийждо якоже призван бысть Господем, тако да ходит: и тако во всех церквах повелеваю.
Апостол здесь ясно дал видеть, что не повелел сочетаться с неверными мужьями или женами, но узаконил это призванным уже сочетавшимися. Потом по обычаю от излагаемого им предмета переходит к другим, всем предписывая приличные им законы.
Во обрезании ли кто призван бысть? Да не отторгнется. В необрезании ли кто призван бысть? Да не обрезуется. Обрезание ничтоже есть, и необрезание ничтоже есть, но соблюдение заповедей Божиих.
Кто призван необрезанным, да не принимает обрезания, и обрезанный да не усиливается выказать себя необрезанным. Ибо и необрезание естественно, и обрезание совершается по ветхому закону. Похваляется же не самое дело, но хранение Божественной заповеди.
Кийждо в звании, в немже призван бысть, в том да пребывает.
Потом Апостол переходит к иным предметам.
Раб ли призван был еси? Да не нерадиши: но аще и можеши свободен быти, болше поработи себе.
Благодать не знает различия между рабством и владычеством. Посему не бегай рабства как недостойного веры; но, если и возможно получить свободу, оставайся в рабстве и ожидай воздаяния. Сей же усиленный образ речи употребил Апостол не без намерения, но убеждая не избегать рабства под предлогом богочестия. Предлагает же и иное утешение.
Призванный бо о Господе раб, свободник Господень есть: такожде и призванный свободник, раб есть Христов.
Свободником обыкновенно называем отпущенного на свободу раба. Сим именем нарек Апостол раба, сподобившегося веры. И как свободного назвал он рабом Христовым, так раба — свободником, научая сим, что и свободные имеют Владыкою Христа, а также и рабы воспользовались истинною свободою. Ибо кто в такой же мере свободен, в какой и освободившийся от греха? И кто рабствует в таком же горьком рабстве, в каком и состоящий в рабстве у страстей?
Ценою куплени есте: не будите раби человеком.
Не противный сказанному постановляет закон, но повелевает не иметь раболепного образа мыслей и называемому рабом, и именуемому свободным. Весьма же ясно и рабов, и владык признал подобными друг другу рабами, сказав, что те и другие куплени ценою. Владыка купил вас, говорит Апостол, дав за вас собственную Свою кровь.
Кийждо, в немже призван бысть, братие, в том да пребывает пред Богом.
Сие поставил Апостол и в предисловии, и в послесловии своего наставления. И снова переходит к изложению нового закона.
О девах же повеления Господня не имам.
Ибо Господь на вопрос Апостолов, если так говорит закон о жене лучше есть не женитися, отвечал: Не вси вмещают словесе сего ( Мф.19:10-11); и еще: Могий вместити да вместит ( Мф.19:12). Потому и божественный Апостол сказал следующее: повеления Господня не имам. Посему если закона не дано тебе, то что же значит слово твое?
Не ввожу закона, но предлагаю совет. Ибо и Бог, узаконив сообразное с естеством, только как совет предлагает то, что выше естества. Поелику же некоторые, как вероятно, противоречили совету сему, как нововведению, Апостол присовокупил:
Яко помилован от Господа верен быти.
С обычною скромностию указал Павел на апостольское достоинство: Достойный внимания я советник, — говорит он, — по великой милости Владыки призванный и поставленный проповедником. Что же советуешь ты нам?Мню убо сие добро быти за настоящую нужду, яко добро человеку тако быти. Привязался ли еси жене? Не ищи разрешения. Отрешился ли еси жены? Не ищи жены.
Присовокупил: мню, не потому что сомневается, что девство добро и наилучшее из благ, но, чтобы совет не обратился в закон, выразил сомнение. Ибо закон сопровождается хранением, и преступлением, и наказанием преступающих; потому не узаконяет великого, но предлагает сие в виде совета и, сказав: не ищи жены, присовокупил:
Аще ли же и оженишися, не согрешил еси, и аще посягнет дева, не согрешила есть.
А почему же советуешь не жениться, если брак свободен от греха?
Скорбь бо плоти имети будут таковии.
А тебе какая о том забота?
И отеческую любовь свою обнаружил, и показал пользу безбрачной жизни. Надобно притом знать, что сие: аще и оженишися, не согрешил еси, аще и посягнет дева, не согрешила есть, — Апостол сказал не о тех, которые однажды навсегда отреклись от мира, но о тех, которые еще не избрали ни того, ни другого, стоят же на общем пределе жизни брачной и безбрачной. Потом Апостол и иначе подтверждает слово свое.
Сие же глаголю, братие, яко время прекращено есть прочее.
Здешняя жизнь стремится к концу; близко окончание настоящего века.
Да и имущии жены, яко не имущии будут: и плачущиися, якоже не плачущии: и радующиися, якоже не радующеся: и купующии, яко не содержаще: требующии мира сего, яко не требующе.
Настоящее чуждо для нас, говорит Апостол, потому что преходим отсюда весьма скоро. Посему никто да не сетует о нищете и не думает высоко о богатстве; если кто и многим владеет, да не иждивает сего на забавы и прихоти, но пользуется из этого только самым необходимым. Ибо сие значит сказанное: и требующии мира сего, яко не требующе! И устами Иезекииля Бог обвиняет овнов за то, что на благой пажити паслись, а останок ногами попирали, и чистую воду пили, а останок ногами возмущали ( Иез.34:18)С сим согласно и сказанное Апостолом: требующии мира сего, яко не требующе! Потом, показывая скоротечность настоящего, присовокупил:
Преходит бо образ мира сего.
Не будет более ни земледелия и мореходства, ни царств и военачалий, ни рабства и господства, ни искусств и наук, ни нищеты и богатства; потому что из всего этого и подобного сему состоит настоящий; век. То же говорит и блаженный Исаия, предвозвещая будущее: И будет раб аки господин его, и раба аки госпожа, и купуяй аки продаяй, и должный, как не должный ( Ис.24:2). Ибо в будущей жизни иначе будет все различаться между собою. Впрочем, божественный Апостол, показав кратковременность настоящей жизни, присовокупил:
Хощу же вас безпечальных быти.
Сим ясно указал на цель девства, ибо у девственника душа свободна от излишних и неразумных забот и он, сколько возможно, подражает будущей жизни. Сие и говорит Апостол в последующих словах:
Не оженивыйся печется о Господних, како угодити Господеви! А оженивыйся печется о мирских, како угодити жене. Разделися жена и дева. Непосягшая печется о Господних, да будет свята и телом и духом, а посягшая печется о мирских, како угодити мужу.
Апостол в кратких словах показал разность забот у избравшего супружеское иго и у возлюбившего безбрачную жизнь. Но желающему нетрудно дознать труды и заботы живущих в мире. Да и мы пространнее изобразили их в написанных нами словах о девстве, в которых любителей доброго побуждали к приобретению сего богатства. Божественный же Апостол, продолжая свой совет, приложил еще следующее:
Сие же на пользу вам самем глаголю: да не сило вам наложу, но к благообразию и благоприступанию Господеви безмолвну.
Не нуждою, говорит он, привлекаю вас к этому богатству, как бы наложив на вас сило и уловляя насильно, но показываю проистекающую отсюда выгоду. Ибо не иначе возможно пребывать нам постоянно в служении Богу, как избежав житейских уз.
Аще ли же кто безобразити о деве своей непщует, аще есть превозрастна, и тако должна есть быти: еже хощет, да творит; не согрешает, аще посягнет.
А кто признает безбрачную жизнь неприличием и потому желает выдать дочь замуж, пусть поступает по своему благоусмотрению, потому что брак свободен от греха. Но и здесь опять Апостол дал повеление о не избравших еще девства.
А иже стоит твердо сердцем, не имый нужды, власть же имать о своей воли, и се разсудил есть в сердцы своем блюсти деву свою, добре творит.
Сказано: не имый нужды, то есть будучи свободен, не состоя под властию господина.
Темже и вдаяй браку добре творит: и не вдаяй лучше творит.
Апостол показал, что одно хорошо, а другое прекрасно, и тем наложил узы на язык еретикам, осуждающим брак. Но признал он необходимым дать полезный совет и вдовам.
Жена привязана есть законом, в елико время живет муж ея: аще же умрет муж ея, свободна есть, за негоже хощет, посягнути, точию о Господе,
то есть идти замуж за верного, благочестивого, целомудренно, законно.
Блаженнейша же есть, аще тако пребудет, по моему совету.
Апостол опять не закон постановил, но предложил совет. А чтобы соделать оный достойным вероятия, присовокупил:
Мнюся бо и аз Духа Божия имети.
Это не мои, — говорит он, слова, но благодати Всесвятого Духа, потому что я орудие сей благодати. При сем надобно заметить, что воздерживающуюся от супружества не просто надлежит называть блаженною, напротив того, Апостол назвал ее блаженнейшею, научая сим, что не вступившая во второй брак не несчастна; но блаженна сочетавшаяся по апостольскому закону, потому что сравнительно и она оказывается блаженною. А и этого достаточно к обличению последователей Новата, которые осуждают второй брак как блудодеяние, прямо вопреки апостольским законам.
Апостол, написав это после первого обвинения и предложив приличный совет касательно брака и безбрачной жизни, также вдовства и девства, касается другого еще обвинения, содержание которого необходимо изложить предварительно в кратких чертах. Некоторые из уверовавших, может быть, в Коринфе, между близкими знакомыми имея одержимых еще заблуждением, вместе с ними принимали пищу в идольских храмах, конечно, вкушая предлагаемое не как идоложертвенное, но в том убеждении, что все есть Божие создание. Но не имевшим еще сего познания весьма вредило делаемое ими. Ибо видя, что совершеннейшие из них небоязненно вкушают идоложертвенное, находили для себя в этом побуждение делать то же самое, и для них обращалось сие в тяжкое прегрешение, потому что вкушали с тою же мыслию, с какою первые, но, не имея их познания, ели прямо как идоложертвенное. Узнав о сем, божественный Апостол осуждает дело сие и против недуга сего предлагает многие и различные врачевства.
О идоложертвенных же вемы: яко вси разум имамы.
С некою насмешливостию Апостол засвидетельствовал об их разуме. А что не действительно приписал им разум, дает о том знать после сего. Ибо говорит: аще ли кто мнится ведети что, не у что разуме, якоже подобает разумети. Посему в насмешку сказал это: вемы: яко вси разум имамы. Потом присовокупляет:
Разум кичит, а любы созидает.
Любовь выше знания. Ибо знание, нехорошо им пользующихся, часто доводит до превозношения, а любовь промышляет о благодеянии ближнему, ибо сие выражает Апостол словом созидает. Обвиняет же слово сие коринфян в том, что не имеют любви, потому что если бы приобрели ее, то прилагали бы попечение о пользе немощных.
Аще ли кто мнится ведети что, не у что разуме, якоже подобает разумети.
Сим показал Апостол, что коринфяне не только не имеют любви, но лишены и знания, которое приписывая себе, высоко о себе думали. Обвинение же выражает неопределенно, потому что хочет более врачевать, нежели поражать.
Аще же кто любит Бога, сей познан бысть от Него.
Много потребно нам ведения, и в настоящей жизни приобрести совершенное ведение есть нечто невозможное. Посему возлюбим Бога, чтобы сподобиться Его о нас промышления. И сие выразил Апостол с великою точностию, ибо не сказал: Кто любит Бога, тот познал Его, но: познан бысть от Него, то есть сподобляется Его попечения. Так и блаженный Моисей сказал Самому Богу всяческих: Ты мне рекл еси: обрел еси благодать предо Мною, и вем тя паче всех ( Исх.33:12, 17). Итак, сие: познан бысть от Него означает великое Божие попечение.
О ядении же идоложертвенных вемы, яко идол ничтоже есть в мире, и яко никтоже Бог ин, токмо Един
Знаю, говорит Апостол, что обыкли вы говорить, потому что у меня научились говорить это; знаю, что идолы неодушевленны и бесчувственны и что Творец и Владыка всяческих есть единый Бог.
Аще бо и суть глаголемии бози, или на небеси, или на земли: якоже суть бози мнози и господие мнози.
Божественный Апостол намерен предуготовить сим иное.
Поелику сказал: яко никтоже Бог ин, токмо Един, но проповедовал, что Христос Бог, а также и Всесвятого Духа сопричислил к Отцу и Сыну; не научившимся же еще точному богословию подавало сие повод к сомнению, как Бог Един, когда есть и Сын Божий, и сопричисляемый Всесвятой Дух, то Апостол тем самым, что говорят противники, предуготовляет собственное свое учение и дает видеть, что эллины утверждают бытие многих богов, их же именуют и господами, но они вовсе не существуют, известны же по одним именам. Ибо сие сказал он: Аще бо и суть глаголемии бози, или на небеси, или на земли: якоже бо суть бози мнози и господие мнози: потому что одних и тех же называли и богами, и господами. А сие: или на небеси, или на земли, говорит по эллинскому баснословию. Ибо одних богов называли небесными, как-то: Дия, Аполлона, Иру, Афину, а других земными, как-то: источники, реки, так называемых Нимф, Иракла, Диониса, Асклипия и тысячи других.
Но нам един Бог Отец, из Негоже вся, и мы у Него: и един Господь Иисус Христос, Имже вся, и мы Тем.
Итак, эллины, объятые мглою неведения, заблуждаются, признавая многих, и притом не существующих богов, а мы ведаем единого Бога Отца и единого Иисуса Христа. И здесь достойна удивления мудрость апостольская. Ибо в сказанном выше показав, что наименованию Бог наименование Господь равносильно, теперь Апостол разделил сии наименования и одно приложил к Отцу, а другое к Сыну, врачуя тем немощь коринфян. А что многократно именует Сына Богом, нетрудно дознать сие желающему из его посланий. Ибо говорит: Ждуще явления славы великаго Бога и Спаса нашего Иисуса Христа ( Тит.2:13); и: От нихже Христос по плоти, сый над всеми Бог ( Рим.9:5), и: В Царствии Христа Бога ( Еф.5:5), и многое сему подобное. А здесь Отца наименовал Богом, а Сына Господом, чтобы недавно избавившимся от эллинской прелести и познавшим истину не подать повода возвратиться к обольщению многобожия.
Если же последователи Ария и Евномия скажут, что сказанное: един Бог, поставляет Сына вне Отчего Божества, то пусть выслушают и последующее за сим: и един Господь. Ибо если потому, что един Бог Отец, Сын не Бог, то и Отец не Господь, потому что един Господь — Иисус Христос. Но на их главу да обратятся хуления! Ибо божественный Апостол доказывает равенство, и об Отце и Сыне одинаково употребив речение един и показав, что слово Господь равносильно слову Бог. Так и ветхозаветное Писание показывает именования сии соединенными. Ибо сказано: Аз есмь Господь Бог твой, изведый тя от земли Египетския ( Исх.20:2); и: Слыши, Израилю: Господь Бог твой Господь един есть ( Втор.6:4); и: Господи Боже мой, возвеличился еси зело ( Пс.103:1), и многое сему подобное. Посему истинный Бог, без сомнения, и Господь: и истинный Господь, без сомнения, и Бог. Сверх сего нет иного Бога Отца, потому что един Бог Отец; и нет иного Господа Иисуса Христа, потому что един Господь Иисус Христос. А сие: и мы у Него, значит: к Нему должны мы обращаться, на Него взирать, Его непрестанно песнословить. И слова и мы тем дают разуметь не создание, но спасение, потому что сотворено Им все, а мы, уверовавшие, улучили Им спасение.
Не все знают это, говорит Апостол. Из сего явствует, что выше в насмешку сказал: вемы: яко вси разум имамы.
Нецыи же совестию идолскою даже доселе якоже идоложертвенное ядят, и совесть их, немощна сущи, сквернится.
Не вкушение сквернит, но сквернится совесть, не прияв совершенного ведения, а будучи еще одержима идольскою прелестию.
Брашно же нас не поставляет пред Богом: ниже бо аще ямы, избыточествуем: ниже аще не ямы, лишаемся.
Высоко думающих о сем знании учит Апостол поставлять служение Богу не в том, чтобы на идолов смотреть с пренебрежением, равнодушно же вкушать идоложертвенное и пренебрегать немощию терпящих от того вред. Ибо сие дают видеть последующие за сим слова.
Блюдите же, да не како власть ваша сия преткновение будет немощным.
Объясняет же, как происходит вред.
Аще бо кто видит тя, имуща разум, в требищивозлежаща, не совесть ли его немощна сущи созиждется идоложертвенная ясти?
Показал также и великость вреда.
И погибнет немощный брат в твоем разуме, егоже ради Христос умре.
Апостол усилил обвинение, чтобы прекратить тем вред. За сего брата, говорит он, которым ты пренебрегаешь, Христос подъял смерть; а ты, прияв от Христа ведение, сим даром умерщвляешь спасенного Христом. Опять выражение в разуме Апостол употребил в насмешку, потому что приписывает ему не знание, но братоненавидение, чревоугодие и тому подобное.
Такожде согрешающе в братию и биюще их совесть немощну сущу, во Христа согрешаете.
Ибо это есть слово Самого Владыки: Блюдите, да не презрите единаго малых сих, наименьших из верующих в Меня ( Мф.18:10). Дает же слово сие разуметь и иное, а именно, что и немощный брат принадлежит телу Владыки, потому что причащается Владычнего тела; Глава же обиду, оказанную члену, присвояет Себе. Потом Апостол себя самого поставляет в образец пользы и дает знать, чего именно, хотя мог это делать, не делал для пользы других.
Темже аще брашно соблазняет брата моего, не имам ясти мяса во веки, да не соблазню брата моего.
Не только от идоложертвенного, но и от всех других мяс не теперь только, но навсегда решусь отказаться ради спасения братий.
То есть приял поставление свыше.
То есть не под властию другого состою и не в чине ученика нахожусь, но вверена мне вселенная. И поелику Павел призван был по Вознесении Спасителя, апостолы же были у всех в великой славе, как сподобившиеся зреть Господа, то по необходимости присовокупил он и сие:
Не Иисуса Христа ли Господа нашего видех?
Потом призывает во свидетельство и самих коринфян.
Не дело ли мое вы есте о Господе?
И о сем говорит пространнее.
Аще иным и несмь Апостол; но обаче вам есмь.
Апостол выразил это кратко, но сказал вдруг много о трудах в преподавании учения, о подвигах и всякого рода страданиях за оное и о чудесных действиях благодати, истинными свидетелями которых были коринфяне, как самовидцы. Посему-то говорил он: Аще иным и несмь Апостол, но обаче вам есмь. Если и нет у меня ни одного свидетеля, то достаточно мне вашего свидетельства.
Печать бо моего апостольства вы есте о Господе.
Доказательством апостольских заслуг имею происшедшую в вас перемену. Ибо печатию Апостол называет доказательство и подтверждение. Так и богомудрый Иоанн сказал: Приемый Его свидетелство, запечатлел (εσφράγισεν), то есть подтвердил, яко Бог истинен есть ( Ин.3:33).
Мой ответ востязующым мене сей есть.
Если кому угодно судить о моих трудах, то призываю во свидетельство вас, потому что вашего дела достаточно мне длясвидетельства о моих трудах.
Еда не имамы власти ясти и пити? Еда не имамы власти сестру жену водити, яко и прочии Апостоли, и братия Господня, и Кифа?
Апостол разумеет: ясти и пити от благовествования. Намерен же показать, что, имея право, по Владычнему закону, получать необходимую пищу от учеников, продолжал он работать и трудами снискивать необходимое пропитание, ради пользы учеников. Сие же: сестру жену водити, иные толковали так, что как за Господом следовали верные жены, снабжавшие учеников необходимою пищею ( Лк.8:3), так и за некоторыми апостолами следовали жены, которые показывали в себе горячую веру, привязаны были к их учению и содействовали Божественной проповеди.
Или един аз и Варнава не имамы власти еже не делати?
То есть Господь дозволил всем проповедующим благовестие от благовестия жити; и мы ли одни лишены сего права? Потом Апостол доказывает справедливость и необходимость сего и житейскими обычаями.
Кто воинствует своими оброки когда? Кто насаждает виноград, и от плода его не яст? Кто пасет стадо, и от млека стада не яст?
Так показав, что и воин питается от военной службы, и садовник вкушает плодов, и пастух добывает себе пищу из молока пасомых им, Апостол присовокупил:
Еда по человеку сия глаголю? Не и закон ли сия глаголет? В Моисеове бо законе писано.
Если же кому покажется это человеческим рассуждением, тот пусть слышит, что ясно повелевает закон.
Да не заградиши устне вола молотяща. ( Втор.25:4) Еда о волех радит Бог? Или нас ради всяко глаголет? Нас бо ради написася, яко о надежди должен есть оряй орати, и молотяй с надеждею своего упования причащатися.
Не то говорит Апостол, что у Бога нет попечения о волах. Ибо печется Бог и о них, но печется ради нас, потом что ради нас их и создал. Потому и блаженный Давид сказал: Прозябающему на горах траву и злак на службу человеком ( Пс.146:8).
Аще мы духовная сеяхом вам, велико ли, аще мы ваша телесная пожнем?
Дав гораздо большее, погрешаем ли, если берем гораздо меньшее?
Аще инии власти вашея причащаются, не паче ли мы?
В сих словах Апостол подразумевает тех, которые худо управляли коринфянами.
Но не сотворихом по области сей: но вся покрываем;
то есть переносим, выдерживаем, терпим. А для чего?
Да не прекращение кое дамы благовествованию Христову.
Весьма выразительно Апостол назвал вред прекращением, потому что не дает, говорит он, распространяться благовествованию; задерживает его течение, препятствует спасению посредством проповеди. Потом, поелику упомянул о волах и протолковал закон, вероятно же, иные возражали, что толкование сделано не как должно, то указывает на закон, еще яснее подтверждающий слово его.
Не весте ли, яко делающии священная от святилища ядят? И служащии олтарю со олтарем делятся?
Посмотрите на священнодействующих по закону: часть приносят они на жертвенник, а другою частию пользуются сами. Ибо сие выразил Апостол словами: со олтарем делятся; потому что на жертвенник приносили почки, и препонку печенки, и тук иже на них ( Исх.29:13), себе же брали рамо десное и груди ( Лев.7:31-32), — показывает же Апостол, что согласно с законом повелел и Владыка.
Тако и Господь повеле проповедающым благовестие от благовестия жити.
Ибо Его это слово: Достоин бо есть делатель мзды своея ( Мф.10:10). И не сказал Апостол: От благовестия богатеть, но: жити, потому что Господь повелел получать только необходимое пропитание.
Аз же ни едино сотворих от сих,
то есть проповедуя у вас. О сем извещает и во Втором послании: Что бо есть, егоже лишистеся паче прочих церквей, разве точию, яко аз сам не стужих вам ( 2Кор.12:13)? Ибо что брал у других, о которых думал, что, взяв у них, окажет им пользу, извещает в следующих словах: От иных церквей уях, приим оброк к вашему служению ( 2Кор.11:8). Так хвалит и филиппийцев, что много раз услуживали ему тщательно ( Флп.4:15-16). За сие желает благ и Онисифору ( 2Тим.1:16-18). Но, зная немощь коринфян, делал своими руками, ничего у них не заимствуя. А чтобы не подумал кто из них, будто бы сказал это, желая получать, то не без основания присовокупил:
Не писах же сия, до тако будет о мне, добрее бо мне паче умрети, нежели похвалу мою кто да испразднит.
Похвалою же называет Апостол проповедовать даром и простираться далее положенного предела.
Аще бо благовествую, несть ми похвалы: нужда бо ми належит!
Делаю это, как раб, служа Владыке; ни один же служитель не думает о себе высоко, выполняя приказанное господином. Горе же мне есть, аще не благовествую; потому что противиться Владыке — дело, достойное наказания.
Аще убо волею сие творю, мзду имам: аще же неволею, строение ми есть предано.
Слова волею и неволею Апостол употребил не относительно к своему произволу, но показывая сим, что исполнял закон Владычний.
Кая убо ми есть мзда? Да благовествуяй без мзды положу благовестие Христово, во еже не творити ми по области моей в благовествовании.
Владыка дал мне право, говорит Апостол, от учеников получать необходимое пропитание, а я не пользуюсь сим правом, но тружусь, работая сам, чтобы пожать плод сего труда. О всем этом распространился Апостол, пытаясь и коринфян, которые худо пользовались знанием, небоязненно ели идоложертвенное и тем подавали немощным повод терпеть вред, заставить отказаться от худого права. Посему-то и показал, что, получив право и от закона и от Бога всяческих, и видя, что апостол пользуются сим правом, и основание оного усматривая в самом естестве дела, ничему этому не внял, имея в виду один только успех проповеди и пользу слышащих. С сим согласны и последующие за тем слова.
Свободен бо сый от всех, всем себе поработих, да множайшыя приобрящу.
Апостол разумеет свободу, данную под благодатию. Яснее же излагает, что назвал рабством.
Бых Иудеем яко Иудей, да Иудеи приобрящу: подзаконным яко подзаконен, да подзаконныя приобрящу.
Иудеями, думаю, называет еще не уверовавших, а подзаконными — приявших Евангелие, но еще привязанных к хранению закона. И ради тех и других и законное очищение совершил в Иерусалиме ( Деян.21:26), и Тимофея обрезал в Ликаонии ( Деян.16:3), и делал по усмотрению многое другое сему подобное.
Беззаконным яко беззаконен, не сый беззаконник Богу, но законник Христу, да приобрящу беззаконныя.
Беззаконными называет Апостол живущих вне закона. Всякого же рода его Домостроительства можно видеть не только в его писаниях, но и в Деяниях Апостолов. Ибо иначе беседовал в иудейских синагогах и иначе предлагал учение в Ареопаге, против каждой болезни употребляя сообразное с нею врачевство.
Бых немощным яко немощен, да немощныя приобрящу.
Так, в Послании к Римлянам сказал: Должни есмы мы сильнии немощи немощных носити ( Рим.15:1). Надлежит же нам до точности выразуметь сказанное. Ибо божественный Апостол не менялся, соображаясь с временем, как утверждали некоторые, клевеща на него, но употреблял всякие средства ради пользы других. Сие и говорит он: да Иудеи приобрящу, да подзаконныя приобрящу, да приобрящу беззаконныя, да немощныя приобрящу. Потом, выржаясь короче, продолжает:
Всем бых вся, да всяко некия спасу.
Апостол знал, что не все соделаются причастниками спасения, однако же и ради одного прилагал всякий труд.
Сие же творю за благовестие, да сообщник ему буду.
Ибо цель Евангелия — спасение людей. Для сего-то Владыка и с мытарями ел, и жену грешницу допустил сетовать у ног Его, научая сим, что пришел ради спасения человеков. Потом говорит Апостол, что труд проповедующих Евангелие сходен с трудом подвизающихся телесно, а венец не подобен венцу последних, но несравненно его превосходнее.
Не весте ли, яко текущии в позорищи вси убо текут, един же приемлет почесть? Тако тецыте, да постигнете.
Там подвизаются многие, а победителем провозглашается только один; здесь же каждый из подвизающихся доблестно удостаивается провозглашения.
Всяк же подвизаяйся от всех воздержится.
Итак, посмотрите на труды подвизающихся телесно. Не все то вкушают они, чего бы пожелалось, но ту употребляют пищу, какую предлагает обучающий подвигам. Посему, указав на труд, Апостол указывает на различие венцов.
И они убо да истленен венец приимут, мы же неистленен.
Представляет Апостол в пример и себя.
Аз убо тако теку, не яко безвестно: тако подвизаюся, не яко воздух бияй.
Взираю на уповаемые блага, потому что небезызвестен мне венец и не всуе тружусь, бия воздух, но наношу удар невидимым сопротивникам. Сказал же сие Апостол, взяв образ речи с обучающихся борьбам. Ибо они обыкновенно, упражняясь, вместо противника против воздуха приводят в движение руки. Какой же способ наносить удары?
Но умерщвляю тело мое и порабощаю, да не како, иным проповедуя, сам неключим буду.
Как пища делает крепким телесного борца, так трудолюбие и воздержание укрепляют меня, низлагают же сопротивника. Пользуюсь же я сим способом, боясь и трепеща, чтобы, научив, чему должно, других, самому не остаться вовсе не достигшим конца подвигов. Потом, с намерением еще более устрашить их, Апостол упоминает об Израиле, и сколькими пользовались они благами, и коликим подпали наказаниям; и совершившееся с Израилем называет образами для коринфян, научая, что и они, в подобное впав неверие, потерпят подобное же тому.
Не хощу же вас не ведети, братие, яко отцы наши вси под облаком быша, и вси сквозе море проидоша. И вси в Моисеа крестишася во облаце и в мори, и вси тожде брашно духовное ядоша, и вси тожде пиво духовное пиша.
Бывшее с ними, говорит Апостол, есть образ совершающегося у нас. Ибо море уподоблялось купели, облако — благодати Духа, Моисей — иерею, жезл — кресту, перешедший море Израиль — крещаемым, а преследующие египтяне представляли собою образ демонов, сам же фараон служил изображением диавола, потому что, по перешествии чрез море, израильтяне освободились от владычества египтян, как бы в некое преобразование прияли с неба манну. Да и камень уподоблялся Владычним ребрам, потому что, сверх чаяния, источил им воду. И сие Апостол излагает яснее.
Пияху бо от духовнаго последующаго камене, камень же бе Христос.
Хочет же сказать сим Апостол, что не камень послужил для них этим, но Божия благодать, соделавшая, что и оный камень, сверх всякого чаяния, издал потоки вод. Ибо если бы камень последовал за ними или последовала вода из камня, то отчего бы им снова иметь нужду в воде?
Но не во множайших их благоволи Бог: поражени бо быша в пустыни.
Ибо, кроме Халева и Иисуса Навина, все вошедшие в перечисление были истреблены. Так показав, что хотя все сподобились благодеяний, однако же большая из них часть не извлекла для себя пользы из Божиих даров, но понесла наказание за непокорность, Апостол присовокупил:
Сия же образи нам быша, яко не быти нам похотником злых, якоже и они похотеша. Ни идолослужителе бывайте, якоже нецыи от них: якоже есть писано: седоша людие ясти и пити, и восташа играти. ( Исх.32:6) Ниже соблудим, якоже нецыи от них соблудиша, и падоша во един день двадесять три тысящы. Ни да искушаим Господа, якоже нецыи от них искусиша и от змий погибоша. Ни ропщите, якоже нецыи от них ропташа и погибоша от всегубителя.
Каждое из сказанных событий Апостол представил, как сходное с тем, в чем погрешали коринфяне. И, во-первых, указал на злое похотение, от которого рождается большая часть зол; потом — на идолослужение и на чревоугодие, от которого произникло и первое, потому что и коринфяне, поработившись чревоугодию, делали пиры в идольских капищах. Упомянул и о блуде, показал число умерщвленных за оный, посевая тем страх наказания в уме соблудившего. Роптали же и у них сподобившиеся меньших дарований, потому что не всех были удостоены. И искушали Господа говорившие разными языками, пользуясь сим дарованием в церкви более по любочестию, нежели по нужде.
Сия же вся образи прилучахуся онем:
то есть как прообразы, потому что в них предначертывалось совершающееся у нас.
Писана же быша в научение наше, в нихже концы век достигоша.
Ибо не ради их пользы соделал Бог, что предано сие писмени, потому что какую пользу приобрели от писаний умершие? Напротив того, имелась в виду польза, для нас из того проистекающая. Прекрасно же Апостол присовокупил слово и о конце века, возбуждая коринфян к поспешнейшему деланию добродетели.
Темже мняйся стояти да блюдется, да не падет.
то есть блюдись ты, возомнивший о себе, что имеешь ведение. Поелику и коринфяне терпели многие оскорбления и обиды от неверующих и потому, вероятно, высоко о себе думали, то Апостол присовокупил:
Искушение вас не достиже, точию человеческое:
то есть малое, ибо сие речение обычно употреблять божественному Апостолу в означение малого, например когда говорит: Человеческо глаголю, за немощь плоти вашея ( Рим.6:19), разумеет: говорю соразмерно с природою.
Верен же Бог, Иже не оставит вас искуситися паче, еже можете, но сотворит со искушением и избытие, яко возмощи вам понести.
Сим Апостол научил не полагаться на себя самих, но испрашивать Божией помощи. Изложив же все сие, возвращается к главному предмету.
Темже, братие моя возлюбленная, бегайте от идолослужения.
Апостол постепенно усиливает обвинение и показывает, что равнодушное вкушение идоложертвенного нимало не разнится от служения идолам.
Обличение произносит вместе с похвалою, стараясь одобрительным словом и оное сделать удобоприемлемым.
Вас самих беру в судьи, потому что знаю ваше благоразумие.
Чаша благословения, юже благословляем, не общение ли крове Господней есть? Хлеб, егоже ломим, не общение ли тела Господня есть? Яко един хлеб, едино тело есмы мнози: вси бо от единого хлеба причащаемся.
Сподобляясь Священных Тайн, не с Самим ли Владыкою вступаем в общение, не говорим ли, что Его это Тело, Его Кровь? Вси бо от единого хлеба причащаемся. Потом Апостол подтверждает сие иным образом.
Видите Исраиля по плоти: не ядущии ли жертвы общницы олтареви суть?
Посмотрите же и на Израиля и дознайте, что причащающиеся жертв вступают в общение с самим жертвенником, потому что из одной жертвы часть приносят на жертвенник, а часть едят сами. Израилем же по плоти Апостол назвал израильтян, пребывающих в неверии, так как уверовавшие именуются Израилем духовным.
Что убо глаголю? Яко идол что есть? Или идоложертвенное что есть? Но зане, яже жрут языцы, бесом жрут, а не Богови!
Но никто да не думает, будто бы говорю, что идоложертвенное имеет какую-либо силу и по естеству своему может осквернить вкушающего. Не это разумею, но что служащие сему суеверию приносят жертвы бесам.
Не хощу же вас общников быти бесом.
Потом Апостол внушает больший страх.
Не можете чашу Господню пити и чашу бесовскую!
Ибо коринфяне вкушали и идольских возлияний.
Не можете трапезе Господней причащатися и трапезе бесовстей.
Возможно ли нам вступать в общение и с Господом, вкушая Честного Тела Его и Крови, и также с демонами, вкушая идоложертвенной пищи?
Или раздражаем Господа? Еда крепчайши Его есмы?
Слово раздражаем Апостол употребил в значении уязвляем; напомянул же коринфянам И Божие слово, изреченное Израилю: Тии раздражиша Мя не о Бозе, прогневаша Мя во идолех своих ( Втор.32:21).
(это надобно читать, как вопрос, потом, как ответ)
Но не вся на пользу! Вся ми леть суть?
Позволительно тебе, по тому ведению, какое приписываешь себе, делать все; но неполезно тебе делать вред другим. Делаемое тобою не назидает их. Положим, что ты совершен; но надобно позаботиться и о немощных. Ибо сие присовокупил Апостол:
Никтоже своего си да ищет, но еже ближняго кийждо.
Но поелику Апостол совершенно воспретил вкушение идоложертвенного, а в то время города полны были таковых мяс и, вероятно, одни, из уважения к апостольскому закону, не стали бы вовсе покупать их, а другие по чревоугодию пренебрегли бы закон, то по необходимости и касательно сего узаконяет, что следовало.
Все, еже на торжищи продаемое, ядите, ничтоже сумнящеся, за совесть: Господня бо земля и исполнение ея.
Все — Божие создание, все Богом приведено в бытие. Посему покупайте небоязненно, не спрашивая, идоложертвенное ли это или нет. Ибо сие значит сказанное: ничтоже сумнящеся.
Аще ли кто от неверных призывает вы, и хощете ити, все предлагаемое вам ядите, ничтоже сумнящеся, за совесть.
Апостол не повелел и не запретил позванному идти, но власти позванного предоставил, что делать, потому что невозможно было бы уловлять неверных, прекратив сообщение.
Аще ли же кто вам речет: сие идоложертвенно есть: не ядите за оного поведавшаго, и совесть: Господня бо земля и исполнение ея.
Одно и то же прибавил и о ядении, и о неядении, научая, что и вкушающим должно знать, что все есть Божие создание, и также не ядущим надлежит быть в том же уверенными.
Совесть же глаголю не свою, но другаго.
Ты знаешь, что Господня земля и исполнение ея, и презираешь немощь идолов; а он, поработясь заблуждению, терпит от сего вред, думая, что ты причащаешься идоложертвенных мяс. Сие дают видеть последующие за тем слова:
Вскую бо свобода моя судится от иныя совести?
Свободою называет Апостол благодать веры. Ибо сему научает и в сказанном ниже.
Аще аз благодатию причащаюся, почто хулу приемлю, о немже аз благодарю?
То есть несправедливо другому терпеть вред по причине моего совершенства.
Аще убо ясте, аще ли пиете, аще ли ино что творите, вся в славу Божию творите.
Прекрасно Апостол все это — и сидеть, и ходить, и беседовать, и сожалеть, и наставлять — совокупляет воедино, чтобы во всем поставить для себя одну цель — Божию славу. Так повелел и Господь: Да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела и прославят Отца вашего, Иже на небесех ( Мф.5:16). Так сказано и здесь.
Безпреткновени бывайте Иудеем и Еллином и Церкви Божией.
Да не будет никакого повода к соблазну ни неверующим, ни уверовавшим уже.
Якоже и аз во всем всем угождаю.
Правда, это свойственно и льстецам, но не таково, что сказано дальше.
Не иский своея пользы, но многих, да спасутся.
Льстецы же не чужой пользы, а своей ищут, лучше же сказать, и своей не ищут, потому что вредят себе больше, нежели другим. А божественный Апостол своего не искал, имел же в виду спасение других, чрез них приумножая негиблющее богатство.
|
|
|
